После аннексии Крыма Россией в 2014 году Турция оказалась в уникальной геополитической позиции — как страна, тесно связанная исторически с крымскими татарами и одновременно балансирующая между Украиной и Россией. В рамках идеи Великого Турана, которую продвигает президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, Крым занимает особое место. Это не просто географическая точка на карте — это символ, маркер исторической памяти и стратегического замысла.
Крымская земля была частью Крымского ханства, одного из самых влиятельных тюркских государств в Восточной Европе, которое на протяжении веков находилось в орбите Османской империи. Это ханство было не только союзником Стамбула, но и живым напоминанием о широком тюркском мире, который простирался от Анатолии до Поволжья и Центральной Азии.
Эрдоган активно апеллирует к этим историческим аналогиям, продвигая идею объединения тюркоязычных народов под культурным, экономическим и, потенциально, политическим лидерством Турции. В этом контексте крымские татары выступают как «родственный народ», нуждающийся в поддержке, и их судьба становится частью политической риторики и практической дипломатии Анкары.
Турция официально не признала аннексию Крыма, постоянно поднимает этот вопрос на международных площадках и поддерживает лидеров крымскотатарского народа, таких как Мустафа Джемилев и Рефат Чубаров. Поддержка крымских татар стала частью турецкой гуманитарной политики, которая одновременно выполняет и геополитическую функцию: через Крым Турция сдерживает российское влияние в Черноморском регионе и расширяет своё культурно-политическое присутствие в Украине.
Эрдоган неоднократно заявлял о защите прав крымских татар и их неотъемлемом праве жить на родной земле. Для Анкары это не только вопрос справедливости, но и стратегическая линия, позволяющая заявить о себе как о защитнике всех тюркских народов.
Отношения Турции с Украиной в последние годы только укрепляются. Эрдоган позиционирует Турцию как союзника Киева, особенно в гуманитарной и оборонной сферах. Поставки турецких беспилотников Bayraktar, совместные военные учения, участие Турции в «Крымской платформе», — всё это иллюстрирует тесное и растущее взаимодействие.
В глазах Эрдогана Украина — не только партнёр, но и государство, через которое Турция может оказывать влияние на Восточную Европу, развивая свой «мост» между Востоком и Западом. В то же время Анкара старается сохранять контакт и с Москвой, даже несмотря на стратегические противоречия.
Это балансирование — часть большой игры Эрдогана, где Турция выступает в роли самостоятельного игрока, не следуя в фарватере ни США, ни НАТО, ни России.
В отношениях с Москвой Турция использует принцип гибкого противостояния. С одной стороны, страны сотрудничают в энергетике, туристическом секторе и даже в региональных конфликтах, таких как Сирия и Нагорный Карабах. С другой — Турция подчёркивает свою независимую позицию, включая осуждение аннексии Крыма и военную поддержку Украины. Через призму Великого Турана эти отношения становятся ещё более многослойными. Москва с опасением наблюдает за активностью Анкары в Татарстане, Башкирии и других регионах с тюркским населением, ведь Турция открыто продвигает тюркскую идентичность и расширяет образовательные, культурные и экономические инициативы.
Крым в этой архитектуре — важнейшая точка. Если распад России когда-либо станет реальностью, Турция, вероятно, поддержит возвращение Крыма Украине или даже появление автономного Крымско-татарского государства, как западного форпоста тюркского мира. Таким образом, Великий Туран Эрдогана — это не просто культурная платформа. Это геополитическая стратегия, в которой Крым — одна из ключевых опорных точек, через которую Турция реализует свою роль глобального тюркского центра силы.